Странной особенностью двух наших последних сезонных чаепитий стали завтраки. Дело в том, что у большинства нормальных людей отдых напрямую ассоциируется с возможность утром проснуться как можно позже и еще некоторое время понежиться в постели. А завтрак, централизованный завтрак, которым кормят на всех приличных базах отдыха, людей этой возможности лишает. Каждый спящий, конечно, понимает, что может запросто завтрак пропустить – но почти никто и никогда этого не делает.
Так что утром 26 февраля, немного сонные, мы выползли в коридор нашего «Тайфуна» и стали собираться к завтраку. На теннисно-чайном столе приятными рядами стояла чистая посуда, солнце было таким же беззастенчива ярким, в корпусе стало значительно теплее, а на завтрак были оладушки и сгущенка. Сколько хочешь оладушек и сколько хочешь сгущенки.
Усталые, сытые и довольные, мы вернулись в корпус и решили отправиться на длительную пешую прогулку в лес. Тому было три причины. Во-первых, в лес просто хотелось. Во-вторых, мы уже тогда начали подозревать, что если не будем делать перерывов в чаепитиях, то просто одуреем. Ни и, наконец, в-третьих, у нас совсем не было воды, а Семен (с водой и молоком) планировал приехать только около 12.
Одним словом, традиционная уже вылазка на природу состоялась. Напомню, что и «ЛетоЧай», и «ОсеньЧай» содержали в себе такой элемент культурной программы, как прогулку – мы обязательно выстраивались гуськом и куда-то отправлялись. На сей раз мы действительно отправились «куда-то». Просто вышли на лед озера (кстати, его названия я до сих пор не знаю), повертелись на нем немного – и вошли в лес.
Лес в тех краях немного странный. Он очень тихий. Я, конечно, понимаю, что зимой все приличные птицы из леса улетают – но такое фатальное отсутствие любых пернатых стало поводом для мрачных шуток. Мы решили, что где-то здесь зарыт таинственный подземный реактор, от которого все птицы и улетели.
Итак, перебрасываясь остроумными и жизнерадостными шутками, мы топали по лесу, постоянно меняя направления, выясняя, куда нам нужно идти и где мы хотим оказаться, валяясь в снегу и фотографируясь. Время от времени мы натыкались на замечательные ленточки с оптимистическими надписями «Лыжня России». Нас они радовали и, произнося банальное «Так вот ты какая, Лыжня России», мы думали о том, что если все эти ленточки перевесить, то все лыжники России уедут в неизвестность. Как олени на этикетке водки «Финляндия».
Изрядно замерзнув и вдоволь надышавшись свежим воздухом, мы вернулись на базу и уселись смотреть мультфильмы в ожидании Семена и воды.
Сразу после того, как Семен и Евгений привезли воду, мы продолжили наш чайный беспредел – и вот здесь я уже, честное слово, ничего не помню. Помню лишь, что мы точно пили пуэры. И абхазские чаи мы тоже пили. И они нам снова нравились. И все было в порядке.
Обеда я тоже не помню, а вот поле обеда мы все разбрелись кто куда. Кто-то отправился кататься на лыжах, кто-то – спать. А некоторые товарищи отправились кататься на санках. Среди этих товарищей были и мы с Ольгой. Первое же скатывание с горки закончилось тем, что Ольга очень сильно ушибла спину. И, фактически, мы с ней выбыли из дальнейшего процесса, заменив чаепитие поездками по окрестным больницам. Сейчас, две недели спустя, я уже, наверное, даже смогу шутить по этому поводу – но тогда, конечно, я здорово испугался – жена почти сутки не могла не то что ходить, но даже толком шевелиться. К счастью, и на базе, и около нее нашлись и специалисты и медикаменты, что сильно облегчило наше положение. К еще большему счастью рядом были друзья, которые нам очень помогли.
Однако помогать все время нам они не могли – в таком количестве помощи просто не было необходимости ;) И чаепитие продолжалось, хотя и без нашего постоянного участия (я эпизодически присоединялся к нему, но, конечно, голова моя была занята совсем другими мыслями).
Чайное безумство, наступления которого я ожидал к вечеру 26 февраля, свершилось. Мы вынесли из всех доступных нам номеров все одеял и соорудили в самом конце коридора практически классическое «лежачее» чайное пространство. В котором часов до четырех (а то и до пяти – я уж не помню) происходили чаепития и разговоры.
Эта чайная импровизация, кстати, изрядно перепугала врача Скорой Помощи, которая приехала забирать нас в Крестцы на обследование. Бедная женщина держалась от пьющих чай на почтительно-безопасном расстоянии, а когда доброжелательный Лео решил угостить ее чаем и вышел из свечного полумрака с чайником – напугалась, наверное, до смерти.
Я присоединился к этому чаепитию ненадолго, часа в три ночи – и, похоже, многое пропустил. Однако успел выпить свою чашку чая и съесть свою печенюшку. После чего, конечно, отправился спать.