Безветренный крупный дождь на реке — это один из самых ярких образов, встречавшихся мне когда-либо в жизни. Он ярок настолько, что я не могу уже с уверенностью сказать, был ли я на берегу дождливой безветренной реки на самом деле или собрал этот образ по кусочкам: из капель, падающих на поверхность воды, мягкого шелеста небесной воды о земную и чудесной ряби, образующейся на поверхности реки.
Именно эта рябь, превращающая на время дождя реку в удивительное переплетение возникающих и исчезающих волн, заворожила меня когда-то особенно сильно. Я провел много времени, разбрасывая над рекой песок или поливая реку водой в надежде смоделировать капли дождя. Волны получались очень похожими, особенно от песка — тем более что я научился подбирать особенно качественный песок, в котором было немного пыли и песчинки которого были все примерно одинакового размера. Мне удавалось заразить моей идеей приятелей — и мы посыпали реку песком вместе, убеждая друг друга, что у нас получается совсем даже дождь. И даже лучше, чем дождь. Причем часто мои коллеги-посыпальщики верили в настоящесть песочного дождя гораздо сильнее, чем я. Потому что они не видели дождя настоящего.
А рябь от песка действительно получалась отличной. Она была, конечно, непродолжительной и накрывала совсем небольшую площадь — но на какой-то миг становились полностью похожей на настоящую. И, формально, я добивался своего — но радости в этом не было никакой. Я научился делать волны, но знал, что они — ненастоящие.
В настоящем дожде было чудо. В рукотворном — чуда не было.
Примерно такие же чувства вызывает во мне чай. Лишь несколько чаепитий в моей чайной биографии были по-настоящему чудесными. Я не знаю, как они получились такими — и вспоминаю их с восторгом. Все остальные чаепития я всегда представлял в самых мелких деталях и даже, пожалуй, получал от них изрядное удовлетворение. Но не более того. Формально они достигали своей цели, но никакого чуда в них не было.
В подавляющем большинстве чаепитий, увы, не было изначального, не было простой и чистой капли, которая прилетела с небес и ударилась о воду. В подавляющем большинстве чаепитий были рябь и волны, которые выглядели не хуже настоящих. Но меня они не радовали. Я научился устраивать чаепития — но я-то знаю, что они — ненастоящие.
НИКОЛАЙ МОНАХОВ ЗАПУЭРИЛ ПУЭР
Я с удовольствием продолжаю публикацию на нашем сайте материалы, написанные Николаем Монаховым по следам его смелых опытов с чаем. Напомню, что совсем недавно мы опубликовали описание технологии получения маринованного чая по старинному бирманскому рецепту. И почти сразу после публикации этот продукт попробовали. Выглядит он, конечно, ужасно. Можно в кино использовать для изображения некоторых физиологических выделений. Но нюхать и есть маринованный чай, безусловно, можно. Не понятно только, зачем — он не отвратителен, но и не вкусен, голод и жажду не утоляет, никакого особенного физиологического воздействия не оказывает. Разве что горизонты чайного сознания расширяет.
Впрочем, речь сейчас не об этом чая. Находясь по своим чайным делам в Абхазии, Николай, в компании столь же склонных к смелым опытам абхазских чаеводов, попытался получить пуэр. О том, как это происходило, он написал небольшую, но интересную заметку.
«Как известно, классические технологии приготовления пост-ферментированных чаев делятся на естественную (за счет внутренней влаги чайного сока) и искусственную (намоченную) ферментацию. Из-за жесткого ограничения по времени я выбрал второй вариант. Обычно степень ферментации определяется по цвету чайного листа (медная монета на ярком солнечном свету) и характерным ароматом (насыщенный медово-пряный аромат, один из моих самых любимых ароматов в мире чая), после чего листья сортируются и помещаются в сушильную камеру. В нашем же случае ферментация была продолжена. После того, как листья стали иссиня-черными (около 72 часов ферментации), они были разделены на три группы. Одна, была пушисто разложена по поддону, другая помещена в неплотный пергамент и третья немного спрессована руками и плотно завернута в пергамент. Эксперимент продолжался.
Через некоторое время запах резко поменялся на неприятный, отталкивающий. Согласно известной мне версии изготовления Пуэра в специальных кучах, общая влажность производимого чая регулируется орошением подсохших участков и вставлением полых бамбуковых трубок в избыточно мокрые места. Я, из-за небольшого объема чая, регулировал влажность раскладыванием и подсушиванием. Листья стали более жесткими и упругими. В пергаменте прение шло более активно. Время от времени, я брал небольшие образцы и высушивал их в термической камере, после чего дегустировал. Но, настой был мутноватый.
В какой-то момент (ферментация шла уже третью неделю) запах резко сменился на более приятный, стали исчезать пенициллиновые вкрапления, от которых я промывал чай родниковой водой и удалял их. После этого я перебрал полученный чай и поместил на 24 часа в термическую камеру»...
Хотите подробностей с картинками? Их есть на нашем сайте. Вот здесь.
ЛЕТОЧАЙ 2006. ПЕРВЫЕ ОТЗЫВЫ
Мы начинаем помаленьку преодолевать совершенно законную летом лень и описывать случившийся уже более двух недель назад «ЛетоЧай 2006». Моя часть описания — под ссылкой. Сразу оговорюсь — некоторые чаи и события у меня просто вылетели из головы и в описание не попали. Я их сейчас помаленьку вспоминаю — и, в конце концов, допишу.