В сегодняшней рассылке я с удовольствием публикую новый материал Николая Монахова, посвященный абхазскому чаю. Как это часто бывает с материалами Николая, в течение нескольких дней я перепубликую сегодняшнюю статью на сайте, добавлю в нее иллюстрации и проанонсирую ее — чтобы можно было перечитать.
ЭВОЛЮЦИЯ АБХАЗСКОГО ЧАЯ
В предыдущих статьях, я немного навел «чернуху» на тему того, как загибается чайная отрасль в Абхазии. Плантации вырубаются или радикально омолаживаются. Чаеперерабатывающие фабрики закрываются, советское оборудование идет на металлолом. Небольшие наделы чайных плантаций сдаются в аренду бывшим колхозникам и с урожая кустарным способом делаются чаи невысокого качества. Все выглядит угрюмо, но так ли это на самом деле с точки зрения мировой чайной культуры?
Мне кажется — это хорошо. В смысле не из за того, что нарушаются вековые линии преемственности людей, выросших у чая и многое знающих о нем. Грустно, что с каждым годом все меньше сборщиц, умеющие, рассеянным взглядом смотря на чайные шпалеры, одним сложным движением срезать ногтем до 5-ти 2-х листных флешей. Да, это обидно. Но, давайте посмотрим шире.
ЧТО РАСТЕТ В АБХАЗИИ?
Доминирующая доля всех плантаций была посажена в середине 60-х годов. Что сажалось? Клоны чайных растений, хорошо переносящих зимний период, так называемые «зимостойкие» и дающие более-менее качественный чай. Какие это чаи? Мелколистная Кимень, Зимостойкий №26 (более 90%), и немного Колхиды, остальных гораздо меньше. Т.е. это экспериментальные сорта, не доведенные до ума селективно.
В мае, в селе Хоппи нам посчастливилось поговорить с человеком, который принимал активное участие в закладке местной чайной плантации в 1962 году. Показав первые пять рядов справа, он сказал — это мелколистные китайские и японские сорта, просто саженцы оставались. А, все остальные — более 10 гектаров — Зимостойкий №26.
Абхазские чаи обладают множеством нюансов, из которых не все положительные. Прежде всего — терпкость и аромат. Они в массе своей уступают китайским и ланкийским аналогам, так как в Абхазии меньше солнца, облачности, влажности…
В первый месяц после изготовления они обладают достаточно яркой индивидуальностью, но потом теряют аромат. При хранении, чаи быстро утрачивают многие свои качества и должны быть выпиты достаточно оперативно. К сожаление, это значительный грех Зимостойкого №26.
Цвет настоя и терпкость так же уступают аналогам с Востока.
Конечно, есть специфичная мягкость, яблочность, небольшая кислинка, узнаваемость, но для выявления этих качеств в готовом чае нужно приложить действительно много усилий, как это делали мы на нашем заводике в Дурипш. Очень хотелось бы, чтобы были в мире коллекционеры, для которых эти редкие чаи были востребованы… А промышленно?
Академик Ксения Ермолаевна Бахтадзе, так много сделавшая для чая в Абхазии и всю жизнь посвятившая селекции чая, оптимального для этих климатических условий, вывела самый удачный сорт — №276 «Колхида». Он был выведен к концу 1979 года и приурочен к Московской олимпиаде 1980 года. К сожалению, Ксения Ермолаевна Бахтадзе несколько месяцев не дожила до этого события. Комиссия из Министерства чайной промышленности на закрытой дегустации на ВДНХа (в которой участвовала Л.Н.Мелешина) была потрясена качеством и перспективностью этого клона «Колхида». Позже он был назван оптимальным для этой климатической зоны. Потом, были выведены иные клоны чая на платформе Колхиды — например Имеретия № 1 и 2. Т.е. качественный сорт чая был выведен спустя почти 20 лет, как уже Абхазия была покрыта чайными плантациями.
НА ЧЕМ РАСТЕТ?
Чай — многолетнее растение. Постепенно уходя корнями вглубь почвы, он тянет в молодые побеги ценные вещества. Кроме того, во времена СССР активно добавлялись удобрения, прежде всего селитра и жмых. Вроде все хорошо, чай поднимается вовремя, побеги жизнерадостные, на первых порах чай ароматный и вкусный. А, что в нем? За 40 лет произрастания на одном месте от многих полезных веществ, которые были в почве (например, селена), не осталось и следа. То есть чай идет без ряда полезных веществ изначально, хотя они были в урожаях первых 10 лет. Соответственно, организм недополучает их. Мне кажется, это касается вообще многих «старых» плантаций. Поэтому и существует такое понятие, как севооборот, чередование культур. И сейчас, вырубая «варварским» способом многолетние чайные кусты и сажая на их место бобовые и кукурузу мы только наполняем землю азотом и прочими полезными вещами, земля отдыхает от чайной культуры. Возможно, я ошибаюсь, но это выглядит логично.
БУДУЩЕЕ
Побывав в Абхазии в этом году, я видел, на некоторых садовых участках саженцы новых сортов чая, прежде всего — Колхиды. Их привозят из экспериментальных площадок Сочи и Адыгеи, покупая там в небольших количествах, а затем дожидаясь семян. Причем сажается такой «новый чай», на местах, где чай не рос. Иногда даже пытаются его сажать на альпийских лугах западных и восточных склонов.
Мне кажется, должно пройти какое-то время. Сама страна сейчас никак не может понять, работать ей или воевать. Люди не стремятся действительно вкладываться на много лет вперед, идет большой поток «шальных» денег из России, активно строятся военные базы, развивается туризм. А чай — это долго и кропотливо. Но ростки есть. И если будет хотя бы небольшой постоянный спрос на качественные чаи из Абхазии, то небольшие результаты будут уже скоро.
Николай, спасибо!