Я совсем не могу себе представить, как можно проводить Большое Осеннее Чаепитие в каком-либо другом месте, кроме Пушкинских Гор. Мне неизвестно, в чем заключается магия тех мест, и не знаю, как она работает — но я знаю, как она действует на меня.
В любом месте Пушкинских Гор я готов сидеть часами и просто смотреть в никуда, обращая рассеянное внимание на облака, деревья, отблески на воде и каких-нибудь удивительно глупых и удивительно громких коров, совершенно, впрочем, не нарушающих спокойной идиллии. Когда я выбираюсь в Пушкинские Горы летом, я часто так и поступаю — сажусь на какую-либо лавочку и сижу, сижу, сижу... Каждая частица тех мест заключает в себе весь тот простор, что есть в Пушкинских горах. Достаточно отблеска на воде, чтобы понять все тамошние озера. Достаточно одного листочка, чтобы принять в себя аромат всех пушкиногорских деревьев, цветов и трав. Достаточно одного облака — и небо зацепит своей бесконечностью. И уже никогда не отпустит.
Впрочем, столь рафинированно-поэтическая программа пребывания в Пушкинских горах возможна только летом — когда тепло. Осенью на одном месте особенно не засидишься — прохладно. Зимой — тем более, впрочем, зимой Пушкинские Горы вообще действуют на меня странно — они настолько оглушают своей тишиной, покоем и бесконечностью, что хочется или постоянно спать, или постоянно употреблять спиртные напитки в худшем их варианте напитки — от какой-то радостной безысходности. Так что из соображений самосохранения я зимой предпочитаю в тех краях не появляться.
А осенью вот уже второй год подряд мы проводим на туристической базе «Пушкиногорская» ОсеньЧай. Я не знаю, что будет с нашими чаепитиями дальше и, тем более, не знаю, захотим ли мы осенью 2006 года приехать опять в Пушкинские Горы — но пока, как я уже говорил, ОсеньЧая в другом месте я просто не представляю.
Потому что Пушкинские Горы — это удивительная природа, совершенно невероятные люди, фантастические молочные продукты, экзистенциальное питание в столовой, аутентичные плюшки, по вкусности и неудобности употребления с которыми мало что может сравниться, и непередаваемая атмосфера, в которой отдыхается настолько хорошо, что эффективности этого отдыха даже иногда немного опасаешься... Опасаешься мысли «А может ну его, все то, чем занимаешься? Переехать сюда, купить дом, завести корову — и пусть она мычит и дает молоко. А Интернетом и чаем пусть кто-либо другой занимается...»
И вот представьте себе, что к этому нехилому комплексу духовно-физиологического воздействия присоединяется еще отличная компания и отличный чай.
Крышу снесет. Что, кажется, и произошло.
На ОсеньЧай собрались почти исключительно ветераны наших чаепитий. Исключением из этой исключительно ветеранской компании стала Аня, приехавшая к нам из такой близкой и такой далекой Риги. То есть ко всем прелестям пушкиногорского чаепития добавилось еще удовольствие от встречи со старыми друзьями, радость от созерцания знакомых лиц и приятная возможность познакомиться с новым человеком.
Вот в таких вот нечеловечески сложных условиях мы и пили чай с 30 сентября по 2 октября 2005 года...
На самом деле, все началось совсем не 30, а 29 сентября. Участники ОсеньЧая стали собираться в Пскове загодя. Первым из Москвы приехал Павел Шведов. Для нас с Ольгой 29 число было еще совсем рабочим — и тактичный Павел, дабы не нарушать наш напряженный деловой ритм, занимал себя прогулками по Пскову в компании с Леной Шахметовой. Мы пересеклись с Павлом и Леной на обеде в кафе «Пилигрим», где что-то съели, что-то выпили, о чем-то поговорили — и разошлись. Поздно вечером 29 сентября в Псков из Санкт-Петербурга прибыли Ирина и Саша — и они застали волнующий момент распределения чаев по пластиковым контейнерам. Рано-рано утром в Псков из Риги приехала Аня — и сразу отправилась к Лене, которая к тому времени уже вовсю пекла пироги (вместе с Пашей, который наверняка хотел все эти пироги съесть, хи-хи).
Ну а около половины восьмого утра, московским поездом, в Псков прибыли оставшиеся ОсеньЧайники — Мэй, Сергеич, Павел, Оксана и Егор. Мы погрузились в автобус (симпатичный такой Мерседес) и, совершив короткую остановку у магазина, отправились в Пушкинские Горы.
Туристическая база «Пушкиногорская» сама по себе достаточно велика — в нее входит несколько корпусов разной степени комфортности, столовая, баня, сауна, всякие прочие постройки и четыре коттеджа, три из которых сдаются отдыхающим (четвертый — это какой-то странный резерв дирекции). Несмотря на то, что коттеджи расположены на территории базы (на которой постоянно тусуются многочисленные туристы и поэты разных возрастов), общая толчея их не затрагивает — пространства в тех краях все равно больше, чем людей. И когда мы, приходя кушать в столовую, вдруг обнаруживали буквально толпы людей — это казалось невероятным.
Впрочем, с другими гостями базы мы переселись еще даже до того, как расселились по номерам. Как только мы перетащили вещи в штабной коттедж, к нам в гости заглянул молодой человек, до этого прогуливавшийся под березами с коляской. Он по хозяйски осмотрел коттедж, сказал, что хочет поселить в него на месяц жену с ребенком и, произведя на нас некоторое впечатление, удалился.
Мы этот визит еще несколько раз вспоминали — просто потому, что во время наших чайных встреч внимание всегда концентрируется на каких-либо мелочах. Но это было потом — а пока мы занялись расселением. В ходе расселения выяснилось, что...
1. Замок на двери санузла в коттедже №3 (штабном), не закрывавшая дверь в прошлом году, не закрывает его и в этом.
2. Несмотря на мои предварительные просьбы, в коттеджах не топили и было достаточно прохладно.
Это постоянство меня, конечно, порадовало — но я бы предпочел избежать таких изысканных радостей. Впрочем, быстро раскидав вещи по номерам, мы привычным уже образом организовали чайное пространство, собрав все более или менее приличные столы в штабном коттедже. И понеслась.