9 сентября. Симферополь, вокзал (13:00) — с. Лазаревка — т\с Курган Славы (Долгоруковская яйла) (15:00).
Поскольку жителей непосредственно Крыма или Симферополя среди участников мероприятия не было, то решили встречаться как обычно — у фонтана. Благо на вокзале Симферополя таковой имеется.
По поводу наконец таки встречи был распит Первый Термос Пуэра, заботливо запасенный Аней. Помимо радости, что никого вроде не потеряли, была и другая причина нехарактерного для нас чайного нетерпения — погода: дождь зарядил уже через несколько минут после высадки представителей московской группировки. Да и не сказать, чтоб в тот момент в Крыму было особенно тепло.
Милости от природы мы естественно ждать не стали, закутались в куртки, подхватили чемо... эээ... рюкзаки и бодренько зашагали к ожидавшему нас автобусу.
Торжественный провоз нас по городу, как и процесс последних заготовок вряд ли кого заинтересует. Обнаруженный в магазине чай состоял преимущественно из Гринфилдов, Ахмадов, Ристонов и т.п. Вот с водой оказалось не здорово, точнее было 3 вида. «Старого Миргорода», столь любезного предводителю, в их числе как раз не оказалось. Поэтому, ориентируясь скорее на интуицию и аккуратность исполнения самого бутыля, была выбрана некая «Прозора Вершина Якості». С тем и тронулись.
Дождь методично поливал, пейзаж не радовал и бодрил, а скорее навевал мысли о камине и коньяке. И ко всему, легкие неувязки стали перерастать в приключения. Но мы были уже «в поле»...
Последним человеческим жилищем оказалось село с замечательным курортным названием Лазаревка. К селу и обитателям у нас особых претензий нет, но за своими дорогами следить надо! Чай, не на конях ездят... Вот и мы не на конях — пришлось «спешиваться», выталкивать нашего «ослика» (Денис, как ты был прав!) и искать место, где этот «ослика» мог сам забраться в гору. Заезд был найден, автобус бойко рванул ввысь, а мы бодро потопали за ним.
Надо сказать, что Долгоруковская яйла в такую погоду и в этом месте ничего особенного из себя не представляет. Поэтому мы не особо заботясь о «чистоте идеи» скоренько домчались до Кургана Славы. Дело двигалось к вечеру, холодало и пора было как-то устраиваться. Разгрузив от себя автобус пехочайники решительно перешли к строительству лагеря.
«Кул Трэвел» не обманул, и палатки были действительно новые, незамороченые и удобные. Мы довольно быстро освоили домостроительную технологию и впоследствии палатки возводились быстро, частенько вообще в одиночку. Инвентаризация Стратегических Запасов Чая так же времени много не заняла — все уже давно было с упоением посчитано, переписано и упаковано. И ждало своего часа!.. Пока мужчины занимались строительством и обустройством, женщины «жужжали» где? — правильно, на кухне: «как раз самое время подкрепиться...» Понимая всю относительность походной терминологии можно ответственно заявить — на этой стоянке была первая и последняя хоть сколько-нибудь формальная кухня, как положено тесная, темная и со сквозняком. Барышни скоренько организовались и закипели кастрюльки, и застучали ножи... Тут настало время первого сюрприза — половина путешественников настолько любила жизнь, что готова была жить на подножном корму, буквально - они оказались вегетарианцами! Ну, допустим, преждевременную радость ящика тушенки я как раз понимаю, но пришлось ввести раздельное питание.
Придя в сытое и мирное состояние публика разбрелась исследуя окрестности. И оно того стоило. Надо сказать, что весь этот безбрежный лесной край, на границе которого мы находились, в Великую отечественную был партизанской территорией. И, естественно, сегодня там осталось множество мест так или иначе связанных с партизанским движением. Родник в лесу ниже стоянки был «Партизанский» . По всей кромке леса встречалось много воинских памятников, как в память известных подвигов, так и простеньких солдатских могилок .
Экспедиционный отряд в составе Максима, Димы и Веры с Сашей отправился исследовать соседние с лагерем урочища. Для начала мы вместе с Аней и Ирой (не разделивших впоследствии нашу любовь к лесу) все-таки поднялись на монумент и осмотрелись — с одной стороны степь тянулась до самых предгорий , с другой — сплошной стеной стояли леса . Поскольку ветер крепчал и заметно холодало мы решили укрыться среди деревьев. Лес был исключительно лиственный, и подушка опавшей листвы непривычно и приятно пружинила под горожанами. Кроме приятности прогулки было вознаграждено и наше любопытство — часто встречались деревья и камни , ну совершенно непривычные нашему глазу! Но, как мы потом убедились, это был далеко не единственный на нашем пути «сказочный» лес... Часа через два мы, наконец, описали дугу и вышли к другой стороны Кургана. Уже темнело, небо несколько расчистилось и закатное солнце раскрашивало подушки белых кучевых облаков . А чтобы не особенно сомневались в перспективах на завтра напоследок оно полыхнуло не шутя .
На стоянке «Курган Славы» вечером были выпиты:
- Sherwood Golden Ceylon
- 普洱沱茶 Пуэр точа (шу), 2006, Корпорации чай Пуэр (пусю), вид: прессованный в форме чаши готовый (шу) пуэр, степень прессовки: средняя, сырье: не указано, дата производства: 2006 год, вес: 100 гр. Вода «Прозора». Это шу из среднего листа, черного цвета. Точа не плотная, легко ковыряется ножом на мелкие кусочки. Цвет настоя темно-коричневый, вкус сладко-кислый с выраженным ароматом влажной земли, послевкусие короткое, сладковатое. Дополнение от Сатори: мягкий, сливочный вкус.
- 普洱方茶 Пуэр фанча (шу), ноябрь 2005, Корпорации чай Пуэр (марка юэсэ исян), вид: прессованный в форме квадрата готовый (шу) пуэр, степень прессовки: средняя, сырье: не указано, дата производства: ноябрь 2005 года, вес: 100 гр. На родниковой воде. Шу в виде кирпича, листья мелкие, черного цвета с редким вкраплением темно-коричневых листьев, с ароматом влажной земли. Цвет настоя темно-коричневый, вкус его сладкий, без кислинки, послевкусие короткое, сладкое, пьется быстро и легко. Сатори: густой, наваристый, быстро проскакивает. Аня: по запаху напоминает Гунн Тин. Вера: во второй порции землистость стала не такой навязчивой. На языке приятно, перестало болеть горло. Сатори (по поводу количества заварки): ты допьешся — так руку сведет и воду забудешь налить.
- Цзинь Я Дянь Хун
Поскольку все за день умотались и было достаточно холодно весь отряд беспробудно сопел по палаткам. А меж тем вокруг скользили в темноте тени местных кабанов, охочих до привозного чая. И только регулярные сторожевые крики Веры (маленькой) создавали имитацию бдительности.
10 сентября. т\с Курган Славы (10:00) — пещ. Красная (Кизил-Коба), переезд на Ангарский перевал (15:00) — хр. Эльх-Кая — г. Эльх-Кая (Кудрявая Марья, 1009 м) — склон Сев. Демерджи — перевал между Сев. и Юж. Демерджи — с. Лучистое (20:40)
Ночью было неожиданно холодно. Даже не прохладно, а именно «дубак». Но утро выдалось тихим и солнечным! . Поэтому мы решили пользоваться моментом и скоренько двигать дальше (неизвестно, что через час будет!). Поскольку лучший завтрак — это пуэр, то он был Осенью классически сварен и остальными потреблен.
На стоянке «Курган Славы» утром был выпит:
- Рассыпной Шу Пуэр №100 из «Чудес Поднебесной»
Публика взбодрилась настолько, что некоторые, посидев на солнышке, начали впадать в романтическое состояние . Дабы пресечь разброд и шатания, лагерь был молниеносно свернут, лишнее запихано в «ослика», и мы решительно двинули в сторону ближайших вершин . А «ближайшими вершинами» на это утро была назначена пещера Кизил-Коба.
Отшагав несколько первых километров мы встретились с первыми пуэрными лошадками. В перерывах между производством пуэра они мирно паслись на широких просторах Долгоруковской яйлы . Так с шутками и прибаутками мы бодро топтали южную тундру (поскольку пейзаж с жиденькой растительностью и россыпями камней напоминал именно ее). А погода тем временем начинала портиться, вернулись назад вчерашние тучи и в пробном режиме заморосил дождик. Правда, он как-то не мог определиться — капюшоны то натягивались, то откидывались назад. Чтобы не вымокнуть бездарно мы зашагали быстрей и часам к 11 уже подошли к восточной стороне яйлы, где и находятся пещеры. От пещер и водопада Суучхан по «ущелью» звонко бежит вполне живописный ручей , по берегам которого проходят туристические «тротуары». Местами ручей собирался в целые «ванны молодости» (с температурой воды, близкой к замерзанию), в которые наиболее отчаянные посчитали долгом окунуться. По правой стороне народу на удивление не было («не сезон — подумал Штирлиц»). Да еще попался на редкость удачно выполненный чайные камень — пройти мимо не было никакой возможности. Мнения разделились примерно поровну, поэтому часть отряда отправилась исследовать пещеры, а вторую — неудержимо потянуло на чай . Каноническая фраза о «контркультурном мероприятии» традиционно была произнесена, но чай был спровоцирован скорее антуражем и каким-то необыкновенным покоем, совершенно не свойственным подобным «туристическим трассам». И даже наши ацкие механизмы не выглядели тут оскорбительно .
На камне у Красной Пещеры были выпиты:
- Лун Цзин , привезенный Верой «маленькой».
- Рассыпной пуэр с горы Наньно, 2006 . Вода — «Старый Миргород». Рассыпной пуэр серо-коричневого, защитного цвета. Настой темно-коричневого цвета, вкус сладко-горький, послевкусие дает вязкость во рту. Мы его сильно нагрели. Аня: он с еловым вкусом, в послевкусии вязкость. Думаю, что в крайности он не уйдет. Сатори: вот рассыпной шен впервые вижу, сложно сказать хуже он или лучше бин ча — он просто другой немножко, другой вкусностью.
Приятно и с пользой проведя время у Красной пещеры, мы под начавшимся дождиком загрузились в автобус и поехали на Ангарский перевал. По пути дождь разошелся не на шутку, и вскоре на наш транспорт ветер начал кидать струи. В этот момент перед нами встал выбор — лезть в гору под дождем минимум три часа (как оказалось, это была оптимистическая оценка) или спокойно доехать до конечного пункта сегодняшнего дня в с. Лучистом, где нас ожидали номера со всеми удобствами в конном клубе «Золотая подкова». Руководствуясь принципом «в омут с головою» командир решил идти в любом случае, даже если ему придется идти вдвоем с проводником. Не знаю, чем под звуки ливня руководствовались Вася, Таня, Дима и Аня, но мы пошли. На остальных, возможно, подействовало одевание Максимом дождевого костюма, который оставляет открытым только лицо и обувь.
Подъем в гору по лесному склону не был чем-либо особо примечателен, кроме большого количества ручейков, которые просто текли по дорожкам-тропинкам нам на встречу. Однако вскоре дождь прекратился, идти стало веселее. Дима забрал у меня рюкзак, который я с ослиным упрямством потащил с собой, и вскоре мы поднялись на Кудрявую Марью. Здесь нам открылся один из самых красивых видов, которые мне доводилось наблюдать в Крыму .
Встретив по пути коров (что было удивительно, поскольку никакого жилья по близости не наблюдалось), мы спустились к перевалу, достаточно уставшие. А поскольку поблизости оказался родник, который я не преминул (следую указаниям проводника идти «туда») проведать, естественно возникла идея попить чайку. Вот здесь Диме открылась тайна моего рюкзака. До этого момента он был свято уверен в том, что несет палатку, и возможно, спальник, как «оборудование последнего шанса» для нашей отчаянно попершейся группы. Но кроме моих личных вещей там оказались только баллоны, горелка, заварник, металлическая кружка и пиалки. И никакого чая, кроме подарка Ани-Осени — точи шена. Мною (про себя) было произнесено не менее десяти благодарственных слов в ее адрес, из которых пять — за своевременность. Вооружившись домашней «пуэрной» вилкой, я небрежно отковырял куски, круша листья, чем вызвал неодобрительный возглас Ани: «Максим, я не могу на это смотреть!». А меня подгоняла жажда и близость окончания светового дня. Вода была вскипячена в металлической туристической кружке, шен заварен в обыкновенном чайнике. Я не помню вкуса этого чая, но хорошо помню, как было хорошо!
Надо признать, что вместе с шеном мы также опустошили бутылку коньяка, поскольку было достаточно промозгло. С учетом выпавших на нас осадков эту пробирку вполне можно засчитать за «адмиральский чай».
В Лучистом в конном клубе «Золотая подкова» нас уже ждали абсолютно сухие товарищи. Территория клуба лежит у самого подножия Южного Демерджи, поэтому для созерцания абсолютно «индейских пампасов» или пейзажей «туманного юннаня» , столь милого нашим сердцам, достаточно было просто задрать голову. Другими признаками, что место явно «наше», были баня и бар с нетрадиционной вывеской (ее фото с двух сторон) . Поскольку на самой решительной части путешественников не осталось ни одной сухой нитку, то все они сходу были посланы в баню (фото из бани по соображениям нравственного характера не публикуются, поскольку объектив быстро запотевал).
В бане конного клуба были выпиты:
- Ци Лань, весна 2007. Вода из родника. Аромат сухой заварки сильный — сладкий и цветочный. Чай продольной скрутки от темно-серого до черного цвета, лист крупный. 2-я проливка сладковатая. Прожаренность не чувствуется, пить не интересно. 3я проливка — появился намек на характерный букет прожаренности, пить не интересно. Думаю, что виновата вода — на чайнике обнаружен сильный белый осадок. Для дальнейшего чаепития воду поменяли.
- Фэн Хуан Ми Лань Дань Цун, весна 2006. Вода «Прозора». Цвет сухой заварки серо-черный, аромат сладкий, цветочный. Пропаренный обладает семечковым ароматом. Цвет настоя светло-песочный, во вкусе ярко выраженная семечковая прожаренность, послевкусие кисловатое, немного вяжущее, но не агрессивное, долгое. Приятное. Аня: во вкусе есть что-то цитрусовое. Максим: похоже на конфету Чупа-чупс с цитрусовым привкусом.
11 сентября. с. Лучистое (10:00) — Долина привидений — Хаос - перевал между Сев. и Юж. Демерджи — т\с Джурла — Юж. Демерджи (1239 м) и обратно тем же маршрутом. (17:00). Маршрут конный. Переезд на Ангарский перевал.
«И снова здравствуйте!»... Утро принесло приятные сюрпризы: в декоративном пруду клуба оказывается обитала вполне дружелюбные черепахи, по территории колобком носился до невменяемости дружелюбный кот, а солнце заливало всю долину, и Алушту можно было рассматривать, как на ладони . Но впереди нас ждали другие нечеловеческой красоты панорамы и увлекательные приключения — настроены мы были решительно! .
После завтрака городским ковбоям подали коней... К этому моменту наша веселая компания пополнилась — приехали Света и Ия Малыгины: конный переход был подарком Ие на пятилетний юбилей. Все с интересом участвовали в дележе лошадей и наблюдали погрузку на них первых кавалеристов . Однако по мере усвоения чужих ошибок это зрелище перестало интересовать публику, прошел этап освоения рулевой системы, и вообще фантазия уже влекла куда-то в пампасы. Пампасы начались буквально метров через 200 в первых зарослях колючек...
Васе подфартило как-то по особенному лихо — ему достался конь с бортовым номером «02». Погонщики ласково называли его «Мент». Что давало Васе уникальное право регулярно сотрясать окрестности громогласным «Мент, пошел!..» Этой забаве он предавался с упоением какой-то особенной профессиональной фантазией. Да я бы и сам, собственно... Но моего коня звали «Казак». А дело было, напомню, таки на Украине.
Лихо проскакав вдоль подножья Северной Демерджи, миновав Долину Привидений и Хаос, мы свернули с дороги в лес и начали подниматься. Тропа была узкая (когда была), поэтому рулить приходилось нос в хвост. Со всех сторон нас обступали деревья самых причудливых форм и расцветок, перемежаемые осколками скал, изумительно задрапированных мхами и лишайниками.
Наконец мы вышли к перевалу. С обеих сторон высились склоны Демерджи, слева Северной, справа — соответственно Южной, тропа вилась через перевал на стоянку «Джурла». Несмотря на отсутствие навыка управления гужевым транспортом особых проблем у чаепутников не возникало. Лошадкам конечно было скучновато, но такая уж у них работа!.. «Джурла» оказалась неожиданно людным местом, там стояло 5-7 палаток и бегали голопузые и чумазые ребятишки. Экспедиция сократилась: менеджер коней Сулейман переключился на шашлык-машлык, а Вера «маленькая» вдрызг разругалась с лошадью . Остальные не стали терять времени и двинули дальше, к вершине Южной Демерджи. Вскоре мы выбрались на простор макушки . Там, выйдя из душистого нагретого солнцем сосняка, мы оказались перед панорамой береговой полосы, уходящей к востоку до Меганома и теряющейся в голубоватой дымке . От простора и яркой голубизны сверху и снизу дыхание перехватывало и сразу хотелось остаться. Тут. И навсегда!.. (да, такие пейзажи, при всем их терапевтическом воздействии, город-сапиенсу все-таки надо подавать дозировано). Поскольку «навсегда» нам явно не светило — отправились дальше, на край, к «Голове Екатерины». Макушка Южной Демерджи к концу сезона была уже изрядно вытоптанной, и вид имела скорее степной. Поэтому, видимо, все дорожки вели к самой вершине, украшенной несколькими скалами, хоть как-то разнообразящими местность. На самой крупной скале — «Голове Екатерины» — мы по старой титипсовой традиции запечатлились . Мы бы и обряд «контркультурной акции» исполнили, да со временем было не богато, приходилось спешить... Кстати говоря, мы почти выполнили план - покорить три верхних точки вокруг Алушты, — но об этом чуть позже. А пока мы грелись на последнем сентябрьском солнышке, дышали ветром и предавались романтическим мечтаниям глядя на южную вершину Чатыр-Дага , где мы должны были оказаться через сутки .
Дорога вниз была уже знакома, поэтому оказалась значительно короче. Сулейман как мог уже изобразил шашлыки, нам оставалось только приготовить чай. Поскольку у родителей именинницы «с собой было» — задача усложнялась. Выбором... В конце концов, с желаниями разобрались и процесс пошел . Проглотив все, что глоталось, члены экспедиции расслаблено предались углубленному дегустированию замечательного во всех отношениях Ча Хуа Бина 2006 года. А вот у Василия Евгеньевича от пережитого внезапно открылась другая профессиональная грань: лошадке выпала редкая возможность поделиться наболевшим.... Нормальные же лошади больше интересовались друг другом .
На стоянке «Джурла» (конный привал) были выпиты:
- Ча Хуа Бин (цветы), 2006
- Мэн Ку Ю Цзи Ча (шэн) 2006.
Лирическое отступление Веры «большой»
Кто как, а я на лошадь в сознательной жизни села впервые. Мне было страшно, что я не удержусь в седле, что лошадь меня покусает, что будут болеть спина и ноги, что я отобью себе всю ж..., и что лошадь меня лягнет. Ничего этого НЕ БЫЛО! И вовсе не потому, что лошадка попалась уже немолодая, по имени Бабуля, а я звала ее Бабкой. В гору Бабка шла неохотно и медленно, как почти все лошади, она вздрагивала и прибавляла шаг, услышав устрашающий рык заросшего черной шерстью Сулеймана: «Лошади, пошли!». Но на обратном пути мы оторвались от основной группы и шли в авангарде. Бабка спешила домой, где ждал ее жеребенок, была в хорошем настроении и потому хорошо слушала руля. Казалось, мы с ней достигли хоть какого-то взаимопонимания и я с завистью вспоминала уверенных наездниц Джека Лондона.
Ах, старая Бабка, вспотевшая уже через пол часа, ты все-таки забралась на Демержи — ну почему лошади не летают, а, Бабка? Махнуть бы с высоты в эту дымчатую, переливчатую даль... Но приходится смотреть в бинокль.
Путь назад оказался несколько короче — наездники окончательно освоились на лошадях и регулярно пускались вскачь, рысаки так же особо не сопротивлялись — видимо тоже спешили...
В клубе нас уже ждали заранее собранные рюкзаки и более-менее человеческий ужин. А главное — завтра нас ждал Эклизи-Бурун, самая высокая вершина Чатыр-Дага. Прощание с конным клубом было недолгим. До Ангарского перевала мы так же домчались быстро и без приключений.
Поскольку уже темнело и соседство с Симферопольской трассой мало радовало мы заехали на старую и уже безлюдную дорогу на стоянку «Ангарский перевал» и разбили лагерь в лесу в десятке метров от обочины.
Лирическое отступление Веры «большой»:
К лагерю вокруг костра
Все собрались вокруг костра
И каждый чем-то занят:
Один заваривает чай,
Другой кроссовки шкварит,
Наш спутник третий, как всегда,
Из медицинской жизни
Нам байки травит без конца.
Четвертый что-то ищет
При слабом свете фонаря.
Наш номер пятый и шестой
Никак не сварят ужин,
Седьмой с восьмым
Верстают план на завтра,
Ну а девятый, как маньяк упорный,
В блокноте что-то пишет.
Вот ПехоЧай на отдыхе.
Короче, вечеринка в стиле «вуду» удалась...
На стоянке около Ангарского перевала вечером был выпиты:
- Чэнь Нянь Пуэр Сань Ча (шу), 2004. Вода «Прозора». Рассыпной пуэр серо-черного цвета, с ароматом влажной земли. Цвет настоя темно-коричневый, вкус кисло-сладкий, в коротком послевкусии сладкий. Пьется хорошо и весело, особенно вечером возле костра. Сварен в темноте на мокрой стоянке при свете фонарика.
12 сентября. Ангарский перевал — Буковая поляна — г. Эклизи-Бурун (1527 м) — Сосновое озеро — Ангарский перевал.
На стоянке около Ангарского перевала утром были выпиты:
- «Бодрость» — смесь всяких крымских трав.
- Млесна Цейлон ти.
Утро было бодрым, но ничего принципиально нового не принесло — тот же лес, то же меню на завтрак , и так же кончилась вода в бидоне. Разница была лишь в том, что сегодня мы должны были подняться на Чатыр-Даг и спуститься с него (целыми), и мы уже имели представление об особенностях местной погоды. Дождя вроде не было. Пока. Поэтому надо было ловить момент и все делать быстро, «пока не началось»... В районе половины десятого мы уже шагали к подножию. Пройдя станцию КСС мы начали подъем на яйлу через Буковую поляну. Поскольку дожди лили с перерывами минимум всю последнюю неделю в лесу было довольно сыро и грязно. Тем более на дороге. Но идти приходилось быстро. «Второе дыхание» нам открыли ребята из КСС, обогнавшие нас на квадроцикле, — по свежей утренней метеосводке к обеду ждали дождь, снег (вот ведь, блин!..) и штормовой ветер. Учитывая, что лезли мы все-таки на вершину, ничего хорошего из этого прогноза не светило. Возвращаться было как-то неудобно (все равно уже грязные), поэтому молча прибавили шагу. На полдороге к яйле вышли наконец на Буковую поляну. Отдышавшись и осмотревшись было решено, что это подходящее место для варки Мэнхайского Иу Чжэншаня. Горелки и чайники у нас всегда были «наизготовку», вода забулькала — процесс пошел . Надо сказать, что за время всей экспедиции неоднократно и единодушно было отмечено, что пуэры крайне уместны в долгих переходах — шены быстро утоляют жажду и бодрят, шу — согревают и «отдыхают».
Буковая поляна — на привале на подъеме на Эклизи-Бурун был выпит:
- Мэнхайский Иу Чжэншань. Шэн из среднего листа черного, светло-коричневого, и золотистого цвета, он пахнет мокрой землей и цветами. Максим: аромат сухофруктов. Цвет настоя светло-песочный, на вкус он сладкий с сильным черносливовым привкусом. Послевкусие сладкое, пьется легко, веселит душу и согревает тело. Таня: очень вкусный чай, мне понравилось в прикуску с изюмом.
Тем временем начало накрапывать и нам пришлось «ускориться». И вовремя: минут через десять наш провожатый «сменил концепцию» и относительно пологий подъем перешел в более чем конкретный склон. Наше карабканье по нему усугублялось толстой с виду подушкой листвы мокрой листвы. Под которой при определенной неловкости движений «удачливые» коллеги быстро обнаруживали камни. Рюкзаки тянули почему-то назад, и мероприятие все меньше напоминало обещанный «пикник».
Наконец все без особых потерь вышли за границу леса и начали подъем на саму чатыр-дагскую яйлу. Тут уже была тропинка, но это была тропинка по камням и среди камней. Шли привычно цепочкой, поскольку отклоняться не было ни возможности, ни желания — все силы и внимание уходили на подъем. . Часа через полтора, на полдороге к краю яйлы мы обнаружили «развалины часовни XIII века». Подозреваю, что это убежище из местных булыжников построили люди, бывающие тут почаще нас. Несмотря на все возрастающую общую загаженность «дикой природы» Крыма, местами все таки встречались признаки заботы о ближнем, о тех, кто придет после тебя. И мы пришли. И этот «бублик» оказался весьма кстати, потому что на некоторых не было ни одной сухой нитки — вода пропитывала все надетое с одинаковой силой как снаружи, так и изнутри. Куртки и свитеры можно было выжимать. И сушить на ветру. Поэтому решили малость передохнуть, ну и это ... Под это замечательно улетело пару чайников рассыпного шу №100 (опять же — подробности в части II). Придя в себя после испытанного напитка всех уважающих себя путешественников мы осмотрелись — прямо напротив нас под и низкими тучами в дождевой пелене лежало Лучистое , где мы еще вчера так мило дружили с лошадками. Макс, пользуясь свободой, «дал волю фантазии» . Дальше нам предстояла недолгая, но крайне нудная вторая половина подъема по яйле.
В каменной «башне» по дороге на Эклизи-Бурун был выпит:
- Рассыпной Шу Пуэр №100 из «Чудес Поднебесной»
На яйле Чатыр-Дага нас ожидал низкий и плотный сказочный туман: вспомнилась славная история клана МакЛаудов, и все такое. И даже ирландский чай. Как потом оказалось, тумана не было ни выше, ни ниже (на спуске он ждал нас там же). И без того похожая на тундру яйла, с редкими карликовыми деревцами и лишайниками, задрапированная в туман приобретала абсолютно нереальный вид. Вряд ли можно говорить о потере ориентации в географическом смысле, но ощущение места (Крым) и времени (ранний сентябрь) утрачивалось напрочь!..
Лирическое отступление Веры «большой»:
В горах туман.
Мне кажется:
Случайно
Я заглянул
В божественный театр —
Вот-вот поднимут занавес...
Хотелось просто стоять и быть частью того, что видишь... При этом висящая в воздухе вода (конденсат) медленно и неизбежно оседала на одежде, а окружающая температура явно намекала на легочно-простудные развлечения уже в ближайшей перспективе. Стоять было нельзя, и мы шли. Идти, в сущности, оставалось недолго — весь подъем от станции КСС занял часа три... Наконец мы поднялись на вершину.
Кто кого покорил, мы Эклизи-Бурун, или вершина нас, — пусть этот вопрос остается открытым. С одной стороны, мы «адназначна» покорители. А с другой — достаточно было однажды взглянуть вниз — чтобы понимание того, «кто ты» и «что ты», пришло мгновенно. Ну, или как минимум, набежала задумчивость... Когда восторг от пролетающих под ногами подушек облаков и бархатного зеленого моря внизу утихал, и «покоритель» поворачивался в другую сторону, его накрывала волна восторга от бескрайней панорамы материковой части Крыма. Свежий ветер за минуты выдувает из головы память о несколько-часовом изнурительном подъеме и жестких лямках рюкзака, и одурманивающее чувство беспредельной свободы окончательно сносит крышу и разрушает все «устоявшиеся» представления о жизни... Я плохо помню как родился, но думаю, что было что-то похожее.
После программного фото «у знамени части» пехочайники, находясь в состоянии эйфории, разбрелись по вершине. Долгожданное солнце уже жарило во всю. Уединенно-созерцательное состояние овладело всеми и одновременно: кто-то угнездившись на краю считал пролетавшие облака, кто-то нахмурившись смотрел на свинцово-черные тучи, ползущие с моря, кто-то просто лежал хрестоматийно раскинув руки и глядя в небо... Чай, как известно, бодрит и отрезвляет. А его уже хотелось! К нашей несказанной радости была обнаружена подходящая дыра в земле — скорее всего эту яму вырыли добрые люди на случай форс-мажора (а он в этом месте и в это время, как мы поняли, не редкость). Но нам было достаточно просто укрыться от ветра, как горелки немедленно пошли в ход и вода, заботливо затащенная на гору, сделала нам «крабьи глаза». «Чаем покорителей» стали дивный ароматный шен 2005 года от Мо и Фэн Хуан Ми Лань Дань Цун от Олега. Даже приготовленные варварским способом они оказались настолько удачными, что минут 10-15 участники ОсеньЧая действительно обсуждали чай. А в том, что настои оказали благотворное влияние на сознание и организмы путешественников, сомневаться не приходилось — настроение явно поднялось. Да и майки, свитеры и куртки, изрядно вымокшие на подъеме, уже успели просохнуть на ярком солнце и чатыр-дагском ветру. Вобщем, «хорошо посидели».
На вершине Эклизи-Бурун (1527 м) в яме были выпиты:
- Юньнаньский цицзыбин марки Цзя цзя, 2005 (Хайвань). Шэн из крупного листа темно-коричневого, светло-коричневого и небольшого числа золотистого цвета. Аромат его сильный цветочный. Цвет настоя светло-коричневый, на вкус он сладкий, с сильным черносливовым привкусом и легкой дымностью, послевкусие сладкое, приятное, хорошо утоляет жажду. Сатори его варил как суп на горелке 5 минут. При заметном разночтении во вкусовых и ароматических оценках тем не менее чай был оценен на «отлично» всеми.
- Фэн Хуан Ми Лань Дань Цун, весна 2006. Несмотря на происхождение и качество его по привычке сварили. И, опять же, на редкость удачно... Похоже, что мы научились варить практически все!
Несмотря на «несезон» и не располагающую к подъемам погоду всю предыдущую неделю вершина изобиловала многочисленными следами присутствия человека — она была усеяна пакетами, банками, тряпками и черт знает еще чем, принесенным отарами «любителей дикой природы». Посетовав на несовершенство человеческой породы (вы когда-нибудь видели, к примеру, орла, бросающего после себя банки из-под тушенки?) экспедиция тщательно собрала и упаковала весь образовавшийся мусор, а Дима, переживавший боле остальных, насобирал еще несколько пакетов в округе. Весь Эклизи-Бурун мы конечно не очистили, но хоть что-то...
Однако все хорошо, что хорошо кончается, и судя по тучкам пора уже было так же бодро скатываться вниз, к лагерю. Спускаться — не подниматься, да еще минус вода и харч. Где-то перед выходом на яйлу мы снова вошли в туман , который каплями и довольно быстро начал снова оседать на нас. Да еще сгущался. Идти быстрее было невозможно - когда первый терял из виду последнего приходилось останавливаться. Но худо-бедно с яйлы мы спустились в знакомый уже буковый лес в том же составе и даже целыми. Дальше был проход по лесу (без проводника он был бы часа на 2 короче, но не бросать же его!) и выход на заброшенное шоссе, где не доходя до т/с «Ангарский перевал» и стоял наш лагерь. Вот мы и «дома»!
Резонно было бы предположить, что все тут же повалятся и станут приходит в себя. И так оно и было... минут 10-15. Но закончив подсчет потерь и выслушав организмы пехочайники ожили и лагерь снова зажужжал — заполыхала плитка, загромыхали в кастрюлю макароны, народ забегал. Наиболее подкованные в медицинских вопросах коллеги начали восстановительные процедуры пострадавшим (чего уж тут кокетничать, — ноги конечно гудели и плечи местами не ощущались). Довольно быстро стемнело. Спешить уже было некуда (утром надо было просто свернуться и загрузиться в автобус), поэтому экспедиционеры, отужинав и натрескавшись пуэру, стали безобразничать. В научном смысле!.. Поскольку Ира всю дорогу тащила с собой буквально кирпичи, то порешили немедленно использовать эту агатовую гальку по назначение и в меру своего понимания изобразить тот самый мифический «жеребчик». Идея быстро овладела умами (преимущественно девичьими) и под чутким научным руководством Макса работа закипела — Ира перебирала и промывала притащенные аж с самого Урала агаты, а Вера «маленькая» не щадя своих сил и нашего здоровья пенкой раздувала угли. Ира неоднократно выражала желание попробовать «жеребчик» и раньше, но у нас не оказывалось под рукой подходящей банки. В этот раз банка нашлась, а в умелых руках Васи была модернизирована для использования в костре. Количество гальки было невелико, поэтому решили сделать только кружку (металлическую, туристическую) чая. Камни нагрели, высыпали в кружку с водой, которая немедленно закипела. Добавили заварку цейлонца «Млесны» (кажется) прямо туда. Результат получился весьма неплохим, по крайнем мере отличить этот чай от заваренного традиционным способом было нельзя. Самого чая, правда, получилось немного, поскольку камни заняли ровно половину кружки, но всем желающим по глотку досталось.
На стоянке около Ангарского перевала следующим вечером был изготовлен:
- Жеребчик из ... агатовой гальки
Так прошел день, когда мы «отметились» на второй вершине горного треугольника алуштинской долины: Южная Демерджи — Эклизи-Бурун — Роман-Кош.
13 сентября. Переезд к побережью к с. Лазурное, осмотр палаточной стоянки на Камышовом мысе. Переезд к Краснокаменке (Кызыл-Таш), скала Красный Камень.
Утро, как и предполагалось, прошло в хозяйственной суете . Было солнечно и непривычно сухо. Макс, хорошенько отдохнув за ночь, пытался вспомнить разницу между чаем и кофе . Повторив привычную уже процедуру загрузки скарба в «ослика» мы решили не полагаться на волю случая и, пользуясь моментом, пополнили стратегические запасы воды из родника на стоянке «Ангарский перевал». Несколько с опозданием, но надо сказать несколько слов о воде, которой мы пользовались в экспедиции. Тех бутылей «Прозора», что мы купили, надолго нам, естественно, не хватило. Эту воду мы пускали в основном на что-то заведомо вкусное и/или интересное. А в «бытовых целях» в ход шла вода из местных источников (родник «Партизанский», родник в с. Лучистое и родник на «Ангарском перевале»). Сидя на Эклизи-Буруне наш проводник Андрей, геоморфолог по образованию, прочитал нам короткую лекцию о происхождении местных родников. Ее сокращенная версия сводится к следующему: дождевая вода, стекая по клонам и щелям, проходит через огромные слои известняка, из которого, собственно «сделаны» горы, и выходит в долинах родниками. Поэтому рассматривать ее надо как сильно карбонатно-хлоридную. Кроме того, тара у нас была, как вы успели заметить, тоже «не фонтан» (65-литровые пластиковые бидоны), поэтому этой темой мы, можно сказать, особо и не озадачивались — заваривали на чем есть. Тем не менее, несмотря на такое количество «но», особых претензий по поводу негативного влияния воды на чай у нас не возникало.
Лето, если вы помните, выдалось сильно сухим, поэтому большая часть родников просто высохла. Но мы рассчитывали на осень, и отчасти угадали — где больше, где меньше, но родники были: на «Партизанском» 6-литровая бутылка набиралась примерно минут за 10, а вот на «Ангарском перевале» родник почти ушел и воду пришлось практически «добывать» .
Наконец обе фляги были залиты, мы попрощались с обитателями КСС , уселись в транспорт и могли уверенно произнести давно крутившуюся на языке фразу: «Шеф, к морю!..». Поскольку предводитель знал берег уже практически на ощупь, то проблема состояла только в том, как к нему пробиться через виноградники и массовые застройки. Немного поплутав мы таки выехали к то ли полуразрушенному, то ли полупостроенному санаторию. Две разведгруппы быстро обшарили берег и нашли вполне симпатичное место под лагерь... на пятачках, где обычно ставятся «дикие» туристы на Камышовом мысе. Поскольку до вечера ставить лагерь нам было не надо, а пропитание можно было легко добыть в ближайшем магазине, то все единодушно рванули на пляж. К морю, солнцу и прочим маленьким радостям, принятым на ЮБК.
На полосе гальки между бетонной стеной и прибоем мы смотрелись как нечто среднее между табором и лежбищем котиков . Море было чистое и его было много... А какое удовольствие было растянуться на специально надрессированной массажной галечке! Вера «большая», поддавшись настроению, с упоением складывала различные инсталляции из разбросанной там и сям чайной утвари и аксессуаров . Оторвать от такого рода динамической медитации могла разве что бытовая потребность в самих предметах творчества. Потому что пока одни медитировали, другие тоже... варили и разливали . Правило «кто не успел — тот опоздал» действовало тут точно так же.
В тот раз на берегу (Камышовый мыс) был выпит:
- Бин Ча, оригинальный бленд А+Б
Пополнив запасы энергии и настроения к вечеру мы перебрались под Красную Скалу, известную в народе благодаря исключительному белому мускату (или наоборот — это не суть). Поляна была не очень защищена от уже знакомых нам крымских ветров, но зато была достаточно удобной и уютной . Тут мы и встали.
Лирическое отступление Веры «большой»:
На ПехоЧае я научилась, как и многому другому, ставить и собирать палатку . И ничего, что в последний день я поставила ее так, что один выход упирался в дерево, а другой в большой камень — мы с Сашей ее потом перевернули — зато сама!
На повестке дня традиционно стояли два вопроса: что есть и что потом делать. Если со вторым вопросом особых проблем не было — до Красной Скалы было несколько десятков метров, то первый осложнялся ветром, противным даже для арендованного керогаза , и свежеприобретенной дырой в кастрюле (нет, мы не ложками ее протерли...) С дырой и ветром худо-бедно поборолись, ужин был со зверским аппетитом съеден, а чай выпит. Не обращая внимания на нюансы вкуса. Теперь — скала! Тем более, что какие-то «соседи» из Европы во всю ползали по ней, как у себя дома . Мы не стали усложнять программу — нормальные пираты, как известно с детства, всегда идут в обход. В данном случае — с обратной стороны и по камнепаду. Забрались довольно бойко, но не все: кроссовки с протектором, уверенно державшем на крутых грунтовых и каменных склонах, на осыпи оказались недееспособны.
Темнота спустилась на лагерь быстро и незаметно. А с ней пришли низкие дождевые тучи, ветер крепчал. Перед тем, как залезть в палатки, все еще раз проверили колышки, а в лишний тент укутали «кухню». И не зря, как оказалось, — ночь была «ударной»: не сказать, чтоб это был тропический ливень, но ветер гулял «по полной программе». Временами проскакивала мысль, что палатки конечно не завалятся, но вот тенты может посрывать запросто...
Перед тем, как расползтись «по норам» наиболее неуемные договорились встать до рассвета и наблюдать его со скалы. Уже через несколько часов эта идея выглядела полным безумием...
14 сентября. Красный Камень (9:15) — г. Караул-Кая (вид в сторону моря на Аю-Даг, в сторону гор на г. Зейтин-Кош (не Роман!), 1537 м, 14:00) — долина р. Аян-Узень — с. Запрудное — переезд на Камышовый мыс под г. Кастель (18:00).
Но те, кто все таки дал себе труд подняться — были вознаграждены...
Спозаранку все заняли позиции: Аня снова забралась на Скалу, а Саша и Вера удобно обосновались под Скалой, на площадке с видом на Артек. И стали ждать этот самый восход. Который, судя по небу, можно было увидеть исключительно теоретически. Когда все расчетные «часы Х» уже миновали и зрители засобирались, с неба в пробелы между облаками вдруг неуверенно потянулись тонкие лучики света . Через несколько минут они вполне «окрепли» и...Первое, что пришло на память, бессмертное меркуриевское Show Must Go On. Вопросы «кто?» и «кому?» как-то не возникали — сознание полностью было поглощено зрелищем. И не важно, что сцена была пуста, — декорации были более чем самодостаточны! Появись в этот момент «режиссер» — это изменило бы не многое, он и так достаточно ощущался в мощи и движении света.
Получив такой утренний «бонус», тем не менее, надо было думать о предстоящем подъеме на Роман-Кош, третью вершину из нашего «треугольника». А думать было о чем — дороги никто толком не знал, а «удобных дорожек» проложить как-то никто не удосужился (заповедник, он все-таки скорее для зверья). В лучшем случае — тропы. Так что тут думай, не думай... Палатки уже просохли, поэтому завтрак был без особых изысков и чайных капризов, потом снос лагеря и погрузка в автобус, и построение в маршевую колонну.
Утром на стоянке у скалы Красный Камень пили:
- Лао Ча 12
Лес и подъем начинались сразу на другом краю нашей поляны. Подъем начался по самой обычной накатанной автомобилями грунтовке с небольшим углом подъема. Пройдя заросли мы вошли в просторный и светлый сосновый лес (кстати, единственный сосновый массив естественного происхождения в Крыму), дорога стала тропой и начала подниматься вверх . Утренние тучи постепенно раздувались, появились лоскуты чистого неба. Шагать вверх было нелегко, но весело. Экспедиция успевала что-то живо обсуждать на ходу, разбившись по интересам. Вскоре лес заметно одичал, тропа начала петлять вокруг огромных валунов, покрытых мхом и всякой стелящейся растительность весьма причудливых форм . Дизайнерскими решениями в этом лесу поражала и крупная растительность — глаза то и дело останавливались на таких фантазиях природы, что с трудом верилось в окружающую реальность и вспоминались декорации из детских сказочных спектаклей и фильмов . Однако, поскакав через пересохшие русла горных ручьев и поваленные стволы, мы снова выбрались на грунтовку, но уже значительно выше по склону. Поскольку все изрядно упыхались, а на обочине показалась очень подходящая инсталляция из камня, то было принято решение, поражающее своей оригинальностью — «А не испить ли нам чаю?..» Что и было сделано традиционно скромно и со вкусом. Не церемонясь.
На привале при подъеме г. Караул-Кая пили:
- Те Гуань Инь, («Кофеин», Донецк).
Несмотря на то, что мы были в лесу, основной проблемой, которую надо было решить, оставалась ветрозащита . Поэтому места для остановок выбирались с учетом двух основных требований: наличие подходящего самостоятельного куска (или нескольких кусков) скалы и максимальное сходство с японским Рёан-дзи («Садом камней»). Кстати говоря, именно на этом привале натренированный глаз Макса впервые заметил косуль выше по склону. Но косули — не лошадки и не слоны, чай их не заинтересовал.
Лирическое отступление Веры «большой»:
Под ногами толстая и упругая подстилка из опавших сосновых игл и огромное количество шишек. Дорога идет вверх, где по старой автомобильной колее, где по высохшему руслу весенних вод. Меня будоражит запах сырой земли и спрятавшихся где-то под хвоей грибов (наверняка съедобных). Дорога идет вверх, а мне хочется побыть наедине с соснами и тишиной — птиц почему-то мало — повалятся на иголках, медленно, не спеша, вдохнуть ароматы леса, но мы торопимся и делаем только маленький привал, чтобы, привалившись к большим камням, немного отдохнуть и попить чаю. Чай, кстати, Те Гуанинь.
Скоро дорога кончается и начинаем карабкаться по крутому склону вверх. Подъем кажется бесконечным, мне жарко, иду, часто останавливаясь, и тяжело дышу, как собака в знойный день. Наша группа далеко растянулась, каждый идет в своем темпе, а ивансусанин горным козлом легко и быстро рвется вперед. Но вот пятиминутная передышка. Я ложусь на спину и смотрю в далекое-близкое небо сквозь листву. Меня охватывает чувство малости и невесомости собственного тела и еще безразличное спокойствие, жизнь куда-то отступила, все наши мелочные кухонные проблемы исчезли и на одну маленькую секунду подумалось — все это майя.
Ну а потом — снова наверх.
Причем это «вверх» приобретало все более явную форму — врать мы не будем, 45 градусов там скорее всего не было, но подниматься по прямой было все тяжелее . Тактику подъема сменили на «зиг-заг». Тропа петляя то скрывалась под листвой, то снова появлялась из-за камней. Проводник временами впадал в задумчивость, глядя в путеводитель, позаимствованный по такому случаю у Димы . Вид «работающего человека» регулярно вызывал из нашей коллективной памяти тьму анекдотов, иногда приличных. Зато в этой глуши Ире удалось обнаружить «драконово дерево» . Которое, насколько известно из записок ведущих пуэрологов страны, исконно служило топливом для «драконовых печей». В горный Крым оно попало, видимо, теми же судьбами, что и чай в Абхазию. Но, судя по стволу, несколько раньше.
Так, с шутками и прибаутками, экспедиция наконец приблизилась к вершине. Лес стал заметно реже. Мы вышли на поляну, идеально подходящую в качестве смотровой площадки, — с нее открывался совершенно дивный вид на береговую линию в районе Гурзуфа. Сидя на солнышке среди сосен на мягком ковре иголок мы с аппетитом рассматривали открывшуюся панораму. Некоторые снова думали о море... Но, опять же, времени было в обрез и надо было идти.
После такого зрелища нас ожидал сюрприз — тропинка кончилась. Дальше мы лезли уже ориентируясь исключительно на солнце и здравый смысл. Сучки ломались под ногами, деревья — под руками. Кругом стояли уже не стройные сосны, а скрюченные ветрами и жизнью чахлые деревца. Через плотный кустарник мы вскарабкались на яйлу. Заметно поддувало и откуда-то поползли первые тучи. Зато из под сосны на обрыве нам открылась очередная панорама. На этот раз между Аю-Дагом и мысом Плака под нами лежал Партенит . Где-то чуть правее Таниной кроссовки осталась наша вчерашняя стоянка у Красной Скалы.
Тучи набегали и нам уже впору было соревноваться с ними «кто вперед». Продравшись немного через жиденький лесок мы вышли на вершину Караул-Кая . Уже с нее открывался вид на Зейтин-Кош, а наша цель — Роман-Кош — к тому времени уже окончательно потонул в плотном слое набежавших туч. И при этом заметно похолодало, так, что руки коченели. Чай был более чем уместен, а запасы провианта уже просто почем зря оттягивали рюкзаки. Скал вокруг было в избытке, но укромный непродуваемый пятачок пришлось поискать. А с той стороны, где все-таки поддувало, Макс положил себя . Вот тут уже горелки напряглись. Температура воздуха уже совсем не напоминала о лете, да и ветер был сильным и скорее северным — пламя горелки гудело как в дюзах чтобы нагреть наши чайники.
На седле между Бабуган-яйлой и г. Караул-Кая пили:
- МК01 шэн
Сами участники экспедиции, укрывшись за камнями, поглощали бутерброды с печеньками и пытались согреться . Заодно и совещались. По времени дойти засветло до Роман-Коша мы еще может быть и успевали, но вот спуститься и вернуться до автобуса — это уж вряд ли. И по времени, и по силам. Поэтому, как ни грустно было это признавать, на Роман-Кош мы сегодня не попадали. Из всех радостей жизни оставались лишь тишина и действительно дикая, не затоптанная туристами, природа вокруг нас. В бинокль удалось рассмотреть кабанов на соседнем склоне, весь подлесок на вершине был усыпан «следами» обитающей тут живности, а под нами, меж скал, недолго кружил орел (Макс его сразу «срисовал»). Тучи вроде бы начали расползаться, но все равно пора было искать путь вниз. К людям.
Хотя, оно конечно, вниз — не вверх, но тоже пришлось напрячься. Пошли по симпатичному с виду распадку между двумя скалами. Виды вокруг были — хоть год потом в кино не ходи, впереди переливалось море... Но смотреть сейчас надо было только под ноги! Во-первых, уклон никто не отменял — поскользнулся и дальше уже ускоряешься на филейной части. А, во-вторых, ускоряться пришлось бы по камням. Потому что лужайки кончились, и мы не меньше половины пути спускались по камнепаду. Опять же, камни из под ног скатывались почему-то именно вниз. На впередиидущих. При любой «нештатной ситуации» сразу хватались за то, что ближе — траву, кусты, деревья. При чем не все выдерживали (это я про деревья)... В конце концов, почти в целости мы спустились в зону уже привычного нам смешанного леса. Под ногами опять шуршали листья и дорога обеими колеями бежала к морю. По этой «трассе», вдоль водопровода и через кордон мы и вышли к селу Запрудному. Да, третья вершина нам сегодня не удалась, но обернувшись мы убедились, что наше сегодняшнее «достижение» снизу тоже выглядело вполне внушительно.
На этом приключенческая часть ПехоОсеньЧая-2007 была практически закончена. Повысив энергетический уровень до необходимого мы зашагали к трассе Алушта — Ялта, где нас догнал транспорт и вскорости доставил на облюбованную пару дней назад полянку на берегу... Поскольку место сдавалось уже с мебелью , то нам оставалось только поставить палатки.
15 сентября. Полный оттяг или стоянка Камышовый мыс на побережье — Симферополь, вокзал (16:00)
Лирическое отступление Ани (Золотой_Осени):
Поскольку каждому из участников ОЧ07 была предоставлена возможность самому выбрать, какую часть мероприятия описывать, я без особых раздумий взялась за последний день (15 сентября). Просто в моей памяти именно этот день и ОЧ07 навсегда останутся вместе.
Несмотря на то, что Крымские горы очень красивы и новой встрече с ними я всегда буду рада, но поднимаясь на каждую вершину мои глаза искали одного — моря!!! И, как оказалось, уже в первый день, а затем и все последующие, я ждала именного этого последнего дня — встречи с морем...
...там на берегу Вера задала мне вопрос «почему тебе так нравится именно это море?»
Те, кто знают, во что превратился Крым сейчас, поймут почему она задала этот вопрос и тут не будет логичного ответа, потому что глазами я вижу то же, что и все — развал, грязь, мусор, беспредел... но эти места обладают каким то огромным потенциалом любви, который я улавливаю сразу и потому Крымское море (так я для себя называю его) и побережье для меня бесконечно прекрасны...
Итак, на последнюю ночевку Пехочая мы расположились на берегу моря в Лучистом, где ввиду не очень хорошей погоды уже почти не осталось «диких» туристов (что нас, несомненно, радовало)...
Ни отсутствие будильника, ни усталость пяти дней похода не помешали мне проснуться в 6.15, и раскрыв палатку я об этом не пожалела - рассвет был нежно оранжевый, теплый и многообещающий. Разбудив Иру и сделав пару кадров я заметила, что и Вера уже наблюдает ту же картину и, как потом выяснилось, она видела еще и дельфинов... Солнце очень быстро взбежало на небо, а вместе с ним и в остальных палатках началось шевеление... началось обычное утро пехочайников — варка шу пуэра, приготовление завтрака, состоявшего из каши с тушенкой или без :), перекладывание вещей... но в этот раз уже никто не спешил складывать палатки и трогаться в путь — наш путь заканчивался тут... и общее состояние отдыха захватило всех, особенно после нескольких глотков недопитого вечером Мускателя... желающих проснуться окунанием в холодную воду было всего двое — Саша и Вася (вода действительно была не Крымская — ноги сводило)
Желание поскорее очутиться у самой кромки воды подгоняло меня, а я подгоняла всех остальных и другого метода, как уйти самой, забрав горелку и чайник у меня не было, что не помешало оставшимся достать вторую горелку и заварить цейлонца от Sherwood, который сопровождал наши перекусы частенько...
...а в то же самое время на берегу у меня заваривался прекрасный Тайваньский улун и те, кто были пошустрее, насладились им сполна... Чай расслабил нас совсем и мы разбрелись кто куда... и в этот момент раздался Васин восторженный крик — дельфин в паре метров от него выскочил из воды войдя в раж в ловле рыбы... Потом мы все еще долго наблюдали большую группу дельфинов, похоже идущую за косяком рыбы, и чаек кружащих над ними... и это несомненно было нам большим подарком...
...вскоре некоторые вспомнили, что в палатках есть 2 надувных матраса и на них можно доплыть до дельфинов... Дельфины нас конечно не дождались, но удовольствие от катания я, Таня и Вася получили большое. Между купаниями (солнце пригревало так хорошо, что о том, что вода холодная забыли еще и мы с Таней) был заварен некий Тай Ю Шань.
Потом пришел Максим, который променял последнюю ночь в палатке на семейный очаг)), но признался, что слишком мягко было на кровати спать с непривычки)...
Максим принес нам замечательного красного Мускателя — «Владыка Чатыр-Дага», в то время как Херес был уже на полпути к завершению...
...кто-то лежал, кто-то что-то фотографировал, кто-то старательно выкладывал прощальную надпись..., как оказалось Ира успела сходить на базар в Алушту за фруктами в дорогу, Таня с матрасом никак не могла пришвартоваться к берегу — дельфины манили ее еще долго, Вася пытался ее зазывать, а Максим смотрел на все это со стороны, довольный, что все получают огромное удовольствие и ему уже не надо переживать за организационные процессы и что все удалось!
Но уже вскоре опытные пехочайцы складывали палатки и вещи, автобус уже поджидал на дороге... прощальные поцелуи, расставание... и мы с Максимом сидим на том месте, где стояли палатки, ведем неторопливую беседу «за жизнь» глядя все на то же прекрасное море... Передав оставшиеся продукты единственным постояльцам лагеря, мы двинулись вдоль моря в Алушту, откуда я уезжала последней, оставив Максима наслаждаться теплом и морем еще неделю...
В береговом лагере на Камышовом мысе пили:
- Sherwood
- Блэнд Sherwood+чабрец+липа
- Тай Ю Шань от Веры
- Херес Масандра, 1999 г
- Владыка Чатыр Дага (в разливе)
И был употреблен при невыясненных обстоятельствах
- Рассыпной пуэр с горы Бада, 2006. Сатори: Очень бодрый и освежающий аромат. Напоминает шены Цзин луна, но более агрессивные (грубые). К удивлению обнаружил в аромате ноту прокислости. По органолептике — мягкий, округлый, даже приятный. Вкус ничего такой, сладко-кисленький, но все таки грубоват, без нюансов. При передержке появляется абсолютно явный вкус яблока, который долго остается в послевкусии. По опыту общения с «абхазцами» его можно назвать «деревенским чаем».
И как бы закончилось школьное сочинение
«Усталые, но счастливые они возвращались домой...»
Фото: