На прошлой неделе я ездил в Псков — и в суете побывки просто не смог найти времени на написание очередного выпуска рассылки, за что прошу меня извинить. Вообще, конечно, в этих моих разъездных извинениях есть определенная доля пижонства («Ездил в Париж и ничего не успел»), но я действительно переживаю за каждый пропуск. И перед вами, уважаемые читатели, неудобно. И привык уже к рассылке за десять почти лет ее существования.
Однако к чаю.
НИЛГИРИ. ТЕПЕРЬ «В КЛУБЕ» В течение минувших двух месяцев я периодически оказывался счастливым обладателем некоторого количества образцов чая, с которыми раньше никогда не пересекался. Из-за того, что чайных поступлений случилось несколько, нового чаю у меня в итоге скопилось очень много — но весь он прибыл ко мне всего из двух интересных мест. Первым таким интересным местом является Тайвань — оттуда я получил две посылки с самой разной тайваньской всячиной: от опытных образцов ароматизированного чая и разнообразных чайных напитков в хитроумных упаковках до классического и почти неизвестного сейчас Дун Дина красной воды. А вторым таким интересным местом оказалась Индия. Вернее, чай оказался индийским, но попал он ко мне через Международный Чайный Симпозиум, состоявшийся в Москве в феврале этого года. На этом симпозиуме индийская делегация организовала небольшой чайный аукцион — и для того, чтобы показать людям, как такие аукционы проходят, и для того, конечно, чтобы лишний раз похвастаться своим чаем. Вот как раз с этого-то аукциона и попали в мои руки дегустационные образцы индийского чая.
Практически о какждом из вновь попробованных индийских и тайваньских чаев можно рассказать достаточно много. Этими рассказами я и буду заниматься в ближайших рассылках в формате «один выпуск — один чай». А сегодня я начну эти рассказы с самого пока неконкретного, но достаточно любопытного для меня южноиндийского переживания.
Как известно, чай в Индии выращивается как на юге, так и на севере страны. Причем идеологически (если можно так выразиться), качественно и, пожалуй, количественно доминирует в Индии северный чай (в количественном доминировании северного чая я не очень сейчас уверен, статистики под рукой нет). Север Индии — это Ассам и Дарджилинг — два региона, хорошо известные каждому любителю чая. А еще это чуть менее известный Сикким и позабытая долина Кангра, чай из которых тоже бывает весьма приличного качества. В принципе, к североиндийскому чайному семейству можно отнести еще и непальский чай — по вкусо-ароматическим характеристикам он является безусловной родней дарджилингу, с которым, кстати, напрямую связан исторически, хотя и отделен в настоящее время государственной границей.
Чайный же юг Индии — это несколько малоизвестных чайных регионов, расположенных в штатах Керала, Тамил Наду и Карнатака, производящих, в основном, недорогой чай невысокого качества. Самым известным южноиндийским чайным регионом является Нилгири, в котором плантации (по меньшей мере, часть из них) расположены на склонах гор, известных как Западные Гаты (Western Ghāts). А Нилгири («Голубые горы» в переводе с одного из распространенных в тех краях языков, но точно не знаю, с какого), собственно, это горный массив на стыке Западных и Восточных Гат.
В те времена, когда чайное разнообразие было весьма скудным, набор из трех индийских чаев — дарджилинга, ассама и нилгири (таковой набор, например, был в раннем и весьма достойном ассортименте «Майского чая») — был, условно говоря, стандартом и привлекал естественное внимание к каждой из своих составных частей.
С ассамами и дарджилингами мне удалось разобраться очень быстро — и можно даже сказать, что именно чаи из этих двух регионов (если брать «среднюю температуру по больнице») являются моими любимыми чаями. А вот с нилгири я очень долго не мог ничего понять — все чаи из этого региона, которые попадались мне на глаза, не просто были хуже своих североиндийских родственников — они были просто никакими. И не радовали ни качеством, ни какими-либо характерными признаками.
Тем не менее, за чаем из южной Индии я следил весьма внимательно, покупая и пробуя практически каждый из южноиндийских чаев, до которого только мог дотянуться. И ничего.
Южные индийцы, впрочем, тоже не стояли на месте. Есть в тех краях такая организация — UPASI (The united planters' association of Southern India), основанная еще в XIX веке и занимающаяся поддержкой региональных сельхозпроизводителей. Так вот, эта самая «УПАСИ» активно занимается продвижением южноиндийского чая года примерно с 2005: проводит конкурсы (The Golden Leaf Indian Awards), демонстрационные аукционы и прочая, и прочая, и прочая. Но вся эта кипучая деятельность как-то не коррелировала с неинтересностью южноиндийского чая и представлялась мне совершенно излишней.
Но чай из Нилгири я продолжал пробовать — совершенно, впрочем, безуспешно. До прихода упомянутых уже аукционных образцов, среди которых оказался маленький пакетик с надписью Nilgiri Chamraj и вот таким вот симпатичным чаем внутри. На вкус этот чай кардинально отличается от всех тех «южных индийцев», которые мне доводилось пробовать раньше — он тоньше, изящнее, ароматнее и цветочнее. В нем есть приятная сухая нота, присущая некоторым китайским черным (красным) чаям — да и вообще китайские аналогии были первыми, пришедшими мне в голову (даже внешний виду у этого чая весьма китайский).
Я не могу сказать, что чай этот мне безусловно понравился. Но что у него есть свое лицо — это совершенно точно. Его, конечно, нужно еще «напивать» — хотя бы для того, чтобы охарактеризовать и описать более полно. Но основную свою задачу — вывести южноиндийские чаи из состояния моей личной чайной обреченности — этот чай выполнил. При оказии буду продолжать южноиндийские опыты, потому как южноиндийский чай теперь «в клубе».
Сергей, Давид, спасибо за чайные передачи. Лена, Паша, спасибо за участие в их непростой доставке.