ОБ ИЗМЕЛЬЧАНИИ УДОВОЛЬСТВИЙ
Помните, у Пушкина, в «Каменном госте», есть чудесная строчка, вложенная в уста безымянного поклонника Лауры: «Из наслаждений жизни одной любви Музыка уступает» (в слове «музыка» нужно делать ударение на «Ы» — получается очень красиво). «Каменный гость» был написан в 1830 году. В 1976 году в Братиславе вышла на русском языке книга Александра Урбана «Колючее чудо» — и там тоже есть сточка, которую я очень люблю, но цитирую по памяти и, скорее всего, не точно: «У кого не было страстного увлечения, тот вряд ли поймет, какую неописуемую радость может доставить забитый гол, найденный аккорд, достижение вершины горы или цветок такого растения, каким является кактус».
Это очень красивые слова, но, к сожалению, очень уже старые. Сорок лет назад кактусы цвели реже — и каждый такой цветок был событием. А сейчас цветущие кактусы стоят (а часто и продаются) практически в каждом цветочном магазине. Двести лет назад для подавляющего большинства людей любовь (в самом широком смысле этого слова) была единственным постоянно доступным развлечением и удовольствием — война, охота и Рождество случались несколько реже. Ну и музыка, настоящая музыка, берущая за душу, тоже случалась нечасто.
Современная жизнь, характеризующаяся разнообразием и доступностью развлечений и удовольствий, подрубила масштаб традиционных увлечений. Даже филателисты измельчали — новая марка уже не вызывает законной зависти у многочисленных коллег, а такая законная и хорошая зависть профессионального сообщества всегда была важным стимулом в каком-либо занятии. О том, что многие молодые и не очень мужчины предпочитают компьютерные игры сексу тоже достаточно хорошо известно. Впрочем, я отвлекся.
Мы живем в мире маленьких удовольствий. Не мелких — а именно маленьких. Простых, доступных и, если можно так выразиться, нероковых. Чай и чаепитие — это одно из таких маленьких удовольствий. Нет, нет, конечно, и были и есть люди, для которых чай — это самое главное дело в жизни. Но, полагаю, что даже для таких людей справедлива банальная, но толковая мысль, сформулированная когда-то давно Анатолием Карповым в книжке «Девятая вертикаль»: «Шахматы — это моя жизнь. Но моя жизнь — это не только шахматы». Для большинства же любителей чая их любимый напиток — это только один цвет в радуге удовольствий. Цвет чистый и ясный — но не единственный. Даже в гастрономии, наиболее близкой к чаю области, существует множество тем, ничуть не уступающих чаю по глубине и широте: вино, оливковое масло, сыр, специи, шоколад — список можно продолжить.
Так вот. Абзацем выше я не случайно написал о том, что чай — это удовольствие маленькое, но не мелкое. Потому что мелкое удовольствие допускает пренебрежение к качеству источника удовольствия. А маленькое — нет. Идеальное маленькое удовольствие должно быть безупречным, чтобы не вызывать раздражающую мысль типа «даже чай нормально не заварить».
С безупречностью чая все давно и хорошо понятно — ее еще старинные китайцы прекрасно описали. Красивый лист, прекрасный аромат, восхитительный цвет настоя, волшебный вкус — список можно продолжить по собственному усмотрению. Я, например, очень люблю добавлять в него два пункта родом из бани.
Каждую субботу мы с друзьями ходим в баню (и это вносит в мою жизнь ничуть не меньше порядка и смысла, чем ежедневные чаепития в кругу семьи). В баню эту я таскаю целый рюкзак чаю и чайной утвари. Потому что баня без чая — это неправильная баня.
Употребляю всем нам хорошо известный напиток в бане я следующим образом. Незадолго до очередного посещения парилки я завариваю свежий чай. Наливаю себе три или четыре пиалки (чаю в чайнике остается еще достаточно и для меня, и для остальной компании — потому что чайник большой, а пиалки не очень) и отправляюсь париться. Там все, как обычно — веники, пар с травками и вообще хорошо. А потом, сразу после парилки (или после сугроба, если зимой), красный, мокрый и в простыне, я начинаю пить чай. Жадно, потому что хочется не только чаю, но и просто пить. Выпиваю чай из первой из заранее приготовленных пиал (чай в ней успевает остыть до очень приятной температуры), сразу наливаю в нее новую порцию — и перехожу ко второй пиале, тоже выпивая и ее практически залпом. К пятой-четвертой пиале темп чаепития становится нормальным, а удовольствие, получаемое от вкуса и аромата чая — нереальным. И к важным чайным характеристикам я дабавляю для себя еще одну — способность чая быть употребляемым в больших количествах без набивания оскомины. Конечно, это специфическое свойство чая — но в бане очень важное.
Но и это еще не все. После того, как чай выпит, я вытаскиваю спитую заварку из чайника, прямо пригоршней тащу ее в парную и там выкладываю на полку, рядом с каменкой. Спитой чай никакого заметного аромата общую атмосферу, насыщенную эвкалиптом, липой, мятой, чабрецом и разными вениками, конечно, не добавляет. Но вот если в эту пригоршню спитого чая засунуть нос, получается очень вкусно. Только чай должен быть очень хорошим, с цельными листьями. Улун какой-нибудь добротный, например. Такой, который даже в спитом виде приятно в руки взять. И добавить к признакам хорошего чая еще один, достаточно универсальный — приятность на вид, ощупь и аромат спитой заварки.
И вот что в итоге у нас получается. К чаю, который воспринимается как источник маленьких радостей, требования очень высоки. Потому что любой недостаток такого чая сразу превращает его очарование в разочарование. Справедливо, пожалуй, и обратное — при стремлении получать от пития чая культурное, экзистенциальное и всякое прочее масштабное удовольствие становишься снисходительнее к его недостаткам.
Этим долгим и немного мутным вступлением я решил предварить рассказ об одном чае «из маленьких».
КРАСНЫЙ ЧАЙ ИЗ САДА ДА Ю ЛИН
Да Ю Лин, напомню, это один из садов тайваньского чайного региона Ли Шань («Грушевая гора»). Это не «моноплантационный» регион, там много чайных садов, но все они высокие, горные и «вкусные». Этот регион известен своими улунами — причем известен очень хорошо, Ли Шань Улун является одним из возможных официальных подарков, вручаемых от имени президента Тайваня разным не менее официальным делегациям (чуть подробнее об «Улуне с Грушевой Горы» можно почитать вот здесь, а несколько рассылок назад я писал о лишаневском улуне из сада Тэн Ту Фарм).
Красных-черных чаев из Лишаня я не пробовал никогда, тем более с привязкой к конкретному саду (Да Ю Лин). Так что надо было брать.
Формальности, сообщенные продавцом чая, были просты и приятны. Высота выращивания чайных кустов — в районе 2000 метров, сорт чайного куста — «Улун с зеленой сердцевиной», чай произведен минувшей зимой.
Сухая заварка неоднородная, несколько покоцанная. В аромате сухой заварки присутствует очень приятная нота, которую правильнее всего, наверное, будет назвать нотой свежего воздуха. Сейчас, с началом отопительного сезона, объяснить, что это за нота, очень просто. Вот представьте себе, что вы сидите в квартире и радуетесь наступившему, наконец, теплу. И вдруг в какой-то момент понимаете, что дома стало нестерпимо душно. Бежите на улицу или просто высовываете голову в форточку (если эта прекрасная вещь еще сохранилась на вашем окне) — и делаете два-три восторженных вдоха, наслаждаясь ярким, прохладным, солнечным и невероятно свежим осенним воздухом. С сухой заваркой этого чая примерно такой же расклад — прохладная легкая сладость ее аромата очень похожа на свежесть октябрьского воздуха, очень. Потом, конечно, эту легкость можно разнюхать до достаточно привычных сладких тонов черного-красного чая, тоже вкусных.
И с настоем все очень хорошо. Мягкий ровный аромат с оттенком легкой спокойной печали (вспоминаем картину Василия Максимова «Все в прошлом»). Улунская маслянистость и сахаристость, отстраненная терпкость, душистость, вениковость (возможно, именно поэтому чай так хорошо ложится на баню), долгое, спокойное сладкое послевкусие. По мере «распивания» чая в нем интересно трансформируется терпкость — она становится одновременно легче и глубже. Спитая заварка пахнет хорошим и приятным веником (извините за повторяющиеся банные асоциации).
Отменный чай. Вот его картинки. На очереди — классический Лишань Улун из Да Ю Лина. Сергей, спасибо.